Вот и наступает вскоре 125-я — юбилейная годовщина рождения хорошо знакомого и почитаемого многими читателями Михаила Афанасьевича Булгакова. Его 48-летняя смятенная жизнь уместилась между двумя известными датами: 15 мая 1891 года — 10 марта 1940-го.
Довольно известный писатель и драматург родился в интеллигентной семье доцента, а затем и профессора Киевской духовной академии. Здесь, на украинской земле он рос, учился и стал врачом.
Дипломированный врач-венеролог… настрочивший не один десяток довольно удачных фельетонов, отчасти «баловавшийся» инсценировками и киносценариями; неоднократно пробовавший себя в успешной театральной режиссуре и даже актёрстве. Ну, просто вылитый корабельный врач — Конан Дойл!.. Или земский доктор Антон Чехов, появившийся тремя десятилетиями позднее отца Шерлока Холмса.
Если сравнивать с другими именами, он начал писать совсем не рано — на 30-м году жизни. Впрочем, стоило поднабраться творческого заряда и уверенности. Будучи на восемь лет старше Эрнеста Хемингуэя, тем не менее, полностью внял его постулату, перенятому у великого Льва Толстого: «если можешь не писать — не пиши». Внимал пока не понял, что время настало… Он больше не мог не писать!
 |
| Татьяна Лаппа |
Однако, cherchez la femme — и здесь ищите женщину! Первая его любовь и венчанная супруга — Татьяна Лаппа, или по-домашнему — Таська, помогла выжить в те «окаянные» годы и способствовала становлению его творчества. Она промучилась в браке с ним одиннадцать лет, и была удивлённо возмущена, увидев посвящение автора на типографском экземпляре «Белой гвардии».
Оно — это ничтожное посвящение, заслуженное ею в поединке супружеских душ, выстраданное наедине друг с другом, обидно адресовалось «разлучнице» и будущей второй жене Булгакова — Любови Белозёрской. Лаппа швырнула журнал на пол, будто сбросила туда же весь груз их умирающих отношений. Это был конец…
 |
| Любовь Белозёрская |
Впрочем, некогда бывшей «совдеповской парижанке» — балетной танцовщице, утончённой эстетке, а также недавно разведённой супруге известного журналиста, Любови Евгеньевне Белозёрской — досталось прожить с писателем и того меньше. Всего семь лет совместного существования отвёл им господь. Как нелюбящим друг друга, но преследующим лишь утоление плотской страсти.
Третий брак — с Еленой Шиловской был счастлив и продлился всего на год дольше предыдущего. То есть до самой кончины писателя, давно страдавшего болезнью почечной недостаточности. Елена Сергеевна осталась пожизненной вдовой, пережив своего знаменитого супруга на три десятилетия и скромно упокоившись рядом с ним под одним могильным камнем.
Она сама и перевозила этот камень к последнему пристанищу писателя. Чёрная глыба служила прежде надгробьем перезахороненной могилы Николая Гоголя и носила довольно патетическое и многозначительное имя — «Голгофа».
 |
| Елена Шиловская |
Октябрьский переворот 1917-го Булгаков не принял. Революция раздражила 26-летнего болезненного врача своей бездумной холопской жестокостью. Крушением того старого мира, который он не готов был позабыть и несовместимостью тонкости его души с тупой серостью массы, взявшейся управлять огромной страной.
Он крайне не взлюбил пришедшую власть, но, желая вырваться и одновременно весьма побаиваясь мучений эмиграции, вынужден был лишь приспосабливаться к полусумасшедшему состоянию «родного дома». Это хорошо понял Иосиф Сталин, который не тронул его в страшные годы массовых репрессий, но всё же, так или иначе, подтолкнул к могиле в 1940-м.
Впрочем, в конце марта 1930-го, доведённый до отчаяния драматург просил, либо дать ему работать, либо позволить уехать из страны. Его дважды не выпустили за рубеж… Было что-то нервное и неприемлемое для многих в Булгакове — в его мировоззрении и непростой больной душе. По его собственной статистике, в течение десяти литературных лет накопились около трёх сотен негативных отзывов со стороны вполне уважаемых мастеров слова и коллег по союзу писателей.
В 1939 году привыкший к советской действительности Михаил Булгаков, попробовал слегка «приласкаться» к вождю народов биографической постановкой о молодом революционере — «Кобе». Пьеса называлась «Батум». Уже шли первые приготовления, и автор вместе с супругой и единомышленниками выехал в Закавказье для работы, но… телеграмма Сталина вдруг перечеркнула всё. Вождь вполне трезвомысляще отверг воспевающую его постановку.
 |
| Камень — чёрная "Голгофа" |
Начиная с этих же неожиданно кризисных дней обострилась болезнь почек, и сражённый мастер, как и в 1917-м, вынужден был снова «подсесть» на давний болеутоляющий морфий. Ему ничего не оставалось, кроме диктовки окончательной версии «Мастера и Маргариты».
Последняя встреча нового, 1940 года… Последняя зима в его жизни мучительно медленно завершалась, а вместе с ней уходил и он… Наконец, десятый день весны оборвал страдания, — мир и «Маргарита» отпустили его…
