Над мойкой нашей кухни, выходят из стены три водопроводных крана. Два из них — обычные, под холодную и горячую воду. Третья труба проведена через сифон фильтра, висящего тут же на кухонной стене. Кран питьевой воды расположен отдельно от смесителя, и предполагается, что из него течёт питьевая вода.
Греки, в отличие от славян, очень пекутся о своём экологическом благополучии. Кстати говоря, они даже фильтрованную воду не пьют, а покупают упаковки пластиковых полуторалитровых бутылок в маркете.
Стоит одна бутылка всего 75 драхм. Для них — это копейки, всё равно, что платить за расход водопроводной воды… При отсутствии какого-либо обогревателя, мы дрожим в нашем бетонном склепе, как «стриженые овцы». Открываем дверь на террасу, чтобы хоть немного обогреть комнату. Это вполне серьёзно, — вне холодных стен дома, на улице, ощутимо теплее.
 |
| Дождь только над Критом |
Самый отвратительный месяц на благоуханном острове Крит, как мне кажется, — это март. Почти непрерывные дожди с очень холодным северным ветром. Если этой зимой, средняя температура в доме была +10°, то в первый месяц весны, к нашему ужасу, она опустилась до +5°…
Каково?! Зато теперь долгожданный ласковый месяц апрель пытается реабилитировать всё предыдущее «свинство» и ублажает меня во время работы обильным теплом и солнцем.
Вот уже месяц, начиная с 17 марта 1998 года, работаю на предприятии «Κρετα γκλας επε», что в переводе с греческого означает «Критское стекло ООО». Производство представляет собой небольшой заводик на довольно обширной территории. К нему пристраивается новый высокий выставочный павильон. «Заводом» его называют местные греки. На мой взгляд — это скорее большая стеклодувная мастерская с развитой инфраструктурой, включающей жильё для работников.
 |
| Стеклодувный заводик в "Красном селе" |
Расположена мастерская в нескольких километрах от Плаки и гораздо выше... в «Ко́ккино хорьо́» — Красном селе. Кстати, название восходит к греческому партизанскому движению во время фашистской оккупации.
На этот заводик приезжают работать польские и сербские стеклодувы. Это всё те же трудовые мигранты–челноки. После окончания срока летнего туристического сезона они разъезжаются по домам, увозя сравнительно неплохой заработок.
Мастера выдувают из битого бутылочного стекла изумительную посуду и разнообразные, но уж слишком дорого оценённые греком сувенирные «безделушки». Обширный павильон заставлен чудесными изделиями различных цветов.
Начиная от простых наборов для домашнего виноградного самогона — цикудьи с «напёрсточными» рюмками и графином; стеклянными крестами, пепельницами, вазами и заканчивая богатыми сервизами; огромными фужерами, подсвечниками и люстрами в бронзовых оправах.
Я думаю, дела у владельца бизнеса идут неплохо, так как постоянно на машинах и автобусах подъезжают туристы, чтобы сделать здесь покупки. Ежедневно, достаточно большое количество ящиков с посудой отправляется в Ханью и Афины — там торгуют два фирменных магазинчика.
Попал я на заводик случайно, приглашённый одним из многих знакомых молдаван для небольшой подработки. Нужно было в течение одного–двух дней разобрать строительные леса и опалубку.
 |
| Магазин стекла при заводике |
После довольно быстро завершённого нами «аккорда» я предложил свои дальнейшие услуги хозяину заводика, от которых тот не счёл нужным отказаться.
Во время завершения строительных работ по пристройке к старому бутовому корпусу нового двухэтажного павильона с комнатами для дюжины рабочих и стеклодувов наверху, параллельно потребовалось соорудить ещё и канализационную, и дренажную системы.
Так началось наше длительное сотрудничество. Со временем под давлением вводимых в стране евростандартов, мой работодатель был вынужден предоставить справку для полиции о моей трудозанятости. Кроме того, ему пришлось оформить на меня «ИКА» — социальную страховку.
 |
| Греческие драхмы (до 2001 года) |
Я же должен был заплатить первый взнос в размере 150 тыс. драхм и в последующем выплачивать по 30 тыс. ежемесячно. На «оливках» я был занят ровно два месяца. Из них 18 дней — дождь, то есть чистых рабочих дней было всего 42.
Около двух третей заработанного уже ушло на аренду жилья и питание. В связи с принятым законом о легализации, оформляю документы для получения ВНЖ (вид на жительство). В миграционной полиции на мою персону уже заведено досье со всеми анкетными данными. С отпечатками пальцев и ладоней, с параметрами роста, цвета глаз и т.п.
 |
| Архив отпечатков, собираемых на иммигранта |
Я уже успел пройти почти все инстанции, и на 29 мая мне назначили рентген лёгких и медкомиссию. После этого из Ханьи нужно отправить телекс в Украину, дабы соответствующие органы МВД дали подтверждение моей лояльности (несудимости)
А 2 июня 1998 года предписано явиться в δικαστήριο (суд) Ханьи для окончательного выяснения... достоин ли я вручения так называемой άσπρο (белой) карты. Если не пройду по здоровью комиссию, то абсолютно всё рухнет, и придётся однозначно удовлетвориться неизбежной дорогой к родному «приюту».
В случае же успешного исхода и получения «а́спро» карты, мне нужно будет проживать на Крите до нового 1999 года. Вырабатывать каждые три месяца по 40 «мерока́мот» (трудодней), чтобы претендовать к январю на получение Πράσινη (зелёной) карты.
Когда всё это свершится и мне предоставят ВНЖ в виде «зелёной» карты, я получу право на 1–5-летнее проживание и работу в Греции. Это предполагает свободное пересечение границы с правом отсутствия до двух месяцев в году и воссоединение с семьёй на территории принимающей страны.
 |
| Греческая граница |
По истечении начального срока действия ВНЖ, документы переоформляются на тех же условиях. Если, разумеется, парламентарии вдруг не придумают и не введут новые разрешительные или ограничительные дополнения, что, увы, необходимо признать, периодически происходит.
Я уже далеко не тот новичок, каким был ещё полгода назад. Адаптировался к новым физическим нагрузкам, окреп — вернулась молодая армейская выносливость и предрасположенность к любому труду. Работая в мастерской, где нет ни одного русскоязычного, общаюсь, естественно только на греческом. Когда работодатель даёт указания, понимаю без дополнительной помощи со стороны.
Что касается бытового аспекта, — уже более месяца обитаю в снимаемом домишке без компаньона. После почти четырёх месяцев вынужденного безделья моему бывшему «сожителю», наконец-то, удалось с помощью экипажа устроиться на рыболовный сейнер. Он в высшей степени доволен! И хотя мне придётся теперь в одиночку нести все расходы по содержанию жилья, не менее рад и я.
Кроме того, у меня появились два небольших новых приобретения. Это трёхмесячный котёнок по кличке «Крематорий» (Крем) и лёгкий мотоцикл Honda. Котёнок, конечно, ежедневно доставляет определённые хлопоты, но зато, есть хоть с кем пообщаться.
Что касается мотоцикла, то он снял с меня самые насущные проблемы. Прежде всего — быстрая доставка на место работы и обратно. После ежедневных горно-пеших шестикилометровых «самоистязаний», просто не успевал за 5–6 часов сна физически восстановиться.
Когда вопрос стал «ребром» — или рисковать потерять работу, или приобрести «колёса», — вынужден был выбрать последнее. К тому же, нудный периодический продуктово-закупочный — пеший вояж в далёкий Каливес и обратно, также ушёл в прошлое.
В начале лета на Крите было жарковато. Несколько дней температура держалась на отметке +45° в тени... Довольно дискомфортно перемещаться даже на мотоцикле, — раскалённый воздух бьёт в лицо, словно из мощного термостата.
Сейчас дышится несколько легче. Жара упала до минимально–стабильных +35°. Но при всём этом я ещё ни разу не искупался в море... Выходных у меня нет, а после рабочего дня — уже поздновато.
Пока решу все поточные бытовые вопросы, время подбирается к семи-восьми часам вечера. Кроме того, удерживает в четырёх прохладных стенах новый телевизор, приобретённый недавно в далёкой Ханье, — небольшой JVC.
На Крите все моторизованы, вплоть до детей 12 лет. Троллейбусов, трамваев, метро и даже велосипедов, как вы понимаете, здесь нет. Ходят только комфортные рейсовые автобусы — по магистральным направлениям (ежечасно), да жёлтые вездесущие такси. Пешком же, ежедневно преодолевать горные километровые расстояния или крутить велопедали, — подобно медленному суициду.
