Каждый из нас, ходивших по жёсткой палубе, хорошо знает слова крайне тревожной команды, вынесенной в заголовок. Тревожной — не только по своему смысловому содержанию, но и по тому гнетуще-беспокойному, внутреннему ощущению большого несчастья. Ибо вмиг от каждого из «палубников», услыхавшего этот крик опасности, частичка его души отлетает за борт вместе с упавшим сотоварищем.
Если некоторые и многие другие команды могут восприниматься с удовольствием или без такового, с устоявшейся злой тоской или осознанно-вялой обречённостью, то эта команда — однозначно поднимает весь экипаж на ноги (или «на уши»), мгновенно перехватывая внимание неподдельной бедой.
Очень много написано о несчастных случаях и гибели упавших в воду яхтсменов, гражданских и военных моряков, и даже лётчиков. Однако все они являются либо констатацией трагических случаев, либо похожи на инструкции по физическому выживанию в сложившейся ситуации.
Очень много написано о несчастных случаях и гибели упавших в воду яхтсменов, гражданских и военных моряков, и даже лётчиков. Однако все они являются либо констатацией трагических случаев, либо похожи на инструкции по физическому выживанию в сложившейся ситуации.
А вот самому ощутить и достоверно описать чувства оказавшегося за бортом, возможно, видимо, только побывав в воде. Что происходит с психикой в бедовой ситуации? О чём думает человек? Как справляется с ударом судьбы его душа?
Однажды я выпал за борт во время буксировки. Это случилось летним днём, при отличной видимости и спокойной воде. Тот, кто знает, что такое десятиузловый ход, представляет — на такой скорости удержаться за брошенный конец совсем непросто.
Тело будет представлять собой, уходящую под воду стремительную торпеду, — на худой конец, напоминая захлёбывающегося Андрея Миронова из фильма «Брильянтовая рука». На днепровском фарватере мы держались яхтенной «пачкой» за достаточно мощным буксирным катером.
Всё началось с того момента, когда на идущем впереди «четвертаке» была потеряна бейсболка. Её сдуло ветром с головы одного хорошего парня, моего старого приятеля. Я тут же решил его порадовать — во что бы то ни стало подобрать кепку.
Будь мы на своих «вольных» парусах — не сомневаюсь, он обязательно вернулся бы за нею, но на буксире это, конечно, было исключено. Белая шикарная бейсболка покачивалась на волнах, минуемая бортами идущих впереди яхт. Находясь в это время на борту чужой лодки, прошу её рулевого подвернуть поближе к дрейфующей «цели». Ухватившись за растравленный стаксель-шкот, вывешиваюсь из кокпита, под леер.
Поступок, конечно не «глубокомысленный», но уж очень хотелось спасти вещь для друга-парусника. Когда борт лодки равняется с намеченной целью, я вижу, что мне не хватает для захвата всего лишь пару дюймов досягаемости. Находясь в критической точке равновесия, и не желая отступать, делаю последний рывок вперёд, надеясь, что меня подстрахуют за ноги. Ухватываю козырёк перевёрнутой кепки, уже наполненной водой.
Она в моей руке… а туловище почти парит над водой!.. Но в тот самый момент, когда я начинаю обратное телодвижение, бейсболка срабатывает, как плавучий якорь. Долю секунды она гребёт за собой стремительно несущуюся воду, но этого мгновенья вполне достаточно для того, чтобы окончательно нарушить критическую точку моего шаткого равновесия, абсолютно никем не подстрахованного.
Как скользнувшая по палубе рыба, я «ухожу» головой в воду. Скорость движения тут же превращает моё тело в несущуюся за кормой яхты, подводную «торпеду». Воздуха практически нет — начинаю задыхаться. Перед глазами зелёно-голубая пелена воды и разлетающиеся пузыри. Левой рукой держусь за вытянувшийся шкот, в правой зажата бейсболка. На мгновение мелькает мысль — всё бросить и всплыть на поверхность.
В крайнем случае, если не подберут, доберусь до берега вплавь. В своих силах пловца, я достаточно уверен, к тому же вода — летняя. Ну, уж нет! После всего этого мальчишества, остаться ни с чем! Никогда! Злость на нелепость попадания в примитивную по глупости ситуацию, заставляет действовать. Не выпуская бейсболку, хватаюсь второй рукой за шкот и подтягиваюсь.
Удаётся, повернув набок голову, ухватить ртом глоток воздуха. Это главное! Эффект неожиданности прошёл. Я уже чётко знаю, что и как нужно делать. Продолжаю подтягиваться вдоль трёхметровой струны дрожащего шкота. Сидящие в кокпите матросы также приходят в себя и, наконец-то, протягивают мне руки.
Для начала передаю выловленный «трофей». Ещё пару движений, и я уже держусь за комингс кокпита. Мне помогают забраться на палубу...
– А я решил, уже «конец»! – кричит, смеясь молодой рулевой. Испытываю большое желание рассказать всё, что думаю о его способностях работать румпелем, но только слегка улыбаюсь в ответ…
Все довольны благополучной концовкой. Подавать команду «Человек за бортом» не пришлось. Владелец бейсболки жестикуляцией благодарит, с палубы своей яхты. Вынужденное купание наглядно продемонстрировало, что оказаться за бортом гораздо легче, нежели может показаться на первый взгляд. Что же я чувствовал в эти несколько «авральных» минут?
Пожалуй, ничего, кроме... досады и злости! И, наверное, самое для меня главное — готовности бороться, не уповая на постороннюю помощь! Не зря утверждается, что спасение утопающих — это на 80–90% дело рук, самих утопающих… Однако мой случай был всего лишь мелкой неприятностью, по сравнению с тем, что приходилось переживать людям в действительно серьёзных ситуациях.
Ведь многие, очевидно, знают — только десять процентов, выпавших за борт, бывают найдены и спасены. В описаниях преподающего специалиста, выступавшего в качестве MOB-а — (англ. Man Overboard — человек за бортом), во время обучения на яхтенных курсах, основным его ощущением был... страх!
Невзирая на довольно частые тренировки, а также тёплую специальную экипировку, он ощущал себя полностью покинутым, оказавшись в воде. На вопрос, смог ли бы рисковый тренер сохранять самообладание при случайном падении за борт, ответ был достаточно откровенен: «Вряд ли…».
Если говорить о явно прохладных широтах, то к моральной удручённости добавляется шоковое состояние от внезапного погружения в ледяную воду. Это отнюдь не добавляет природной способности вашему организму к самовыживанию.
Вопреки рекомендациям оставаться на месте падения в сжатой позе, выпавший человек, нередко в лёгкой панике, пытается плыть в сторону удаляющейся кормы. Неосознанное желание сократить расстояние до спасительной палубы, заставляет MOB-а суетливо работать конечностями, неизбежно приближая бессмысленное утомление и потерю тепла.
Найденный и спасённый недавно в Тихом океане, матрос гоночной яхты, Эндрю Тейлор — это чудо, входящее в редкую десятку процентов счастливых развязок. Он легко «улетел» в воду (не будучи пристёгнут при сильном волнении) с бака яхты во время замены стакселя. И в этом — однозначно виновен капитан!
Матрос хорошо помнит ощущения обжигающего холода, полное туманное невосприятие своего местоположения и удар пером руля, уходящей лодки. Хорошо ещё, что удар пришёлся в ногу, а не в голову… Однако основным беспокойством и надеждой оставалась тревожная мысль о том — насколько своевременно обнаружат исчезновение бакового матроса. Тейлор был найден благодаря имеющемуся у него персональному радиобую (PLB).
А надетый им заранее экипировочный костюм помог выжить после опасного полуторачасового пребывания в ледяной воде. Да, очевидно, временно пребывая в положении MOB-а, мало кто будет «релаксировать»... даже в тёплых водах южных морей.
Вот и у К. Станюковича (писателя–мариниста), в его повести «Человек за бортом», — первым и основным ощущением его героя был панический страх. Это не та интуитивная детская боязнь чёрной темноты или большой глубины. Это страх... физически ощущаемой гибели!
На этот вопрос спасённому матросу, не страшно ли было, ответ следует однозначный: «…ещё как страшно!.. Одна мысль — смерть! Не дай господь вспомнить!».
А я вот думаю, что вспомнить надо бы... Вернее не дать себе забыть, — страховочный фал на поясе — это твоя жизнь! Мне кажется, убедительное доказательство тому — 90 статистических «забортников», к несчастью, не попавших в счастливую десятку спасённых…
Следуя утверждениям известного доктора Д. Лича в его «Психологии выживания» — в мире мореплавателей присутствует ещё одна крепкая «десятка». Это те самые десять процентов, способные сохранять адекватность психики и естественное стремление к самосохранению.
Ещё три четверти условной статистической сотни — это случайные непроверенные субъекты, едва знакомые с навыками правильного поведения и пребывающие в заторможенном или полушоковом состоянии. Остаток же последней четверти существующих особей составляют, увы, уникальные экземпляры суетливых, рыдающих и проклинающих судьбу крикунов.
Естественно, что нельзя отрицать зависимость психического соответствия человека от уровня его физического состояния. Ваше душевное равновесие пострадает гораздо больше, если температура забортной воды окажется ниже... +15°C.
Всё более учащающиеся дыхательные спазмы, предшествующие шоку от переохлаждения и жутко ужасающее ожидание неизбежного сердечного приступа, наверняка способны отравить последние минуты не только одного MOB-а.
Дело в том, что быстро нарастающее переохлаждение организма приводит к неконтролируемо частому сокращению дыхательного цикла. Смертельно окоченевший человек начинает в беспамятстве заглатывать кислород, как наилучшее в мире лакомство...
Беспрерывные вдохи прокачивают через лёгкие объёмы воздуха в десяток раз превышающие средние показатели организма в нормальном состоянии. Наступающее в связи с этим головокружение и удушье вызывают состояние гнетущего, липкого страха — беззащитности перед неизбежностью смерти.
Природному сбою дыхания, так же способствует и незаметное на первый взгляд, давление окружающей водной среды. Оно охватывает незримым кольцом объём лёгких, и осложняя циркуляцию крови, увеличивает её внутреннее давление, вплоть до остановки сердца.
Если ко всему вы ещё и вдохнули в лёгкие какое-то количество соленой морской воды, то эта ситуация серьёзно усугубляется. Разовая полуторалитровая порция опасного заполнения поражённых лёгких — окажется смертельной! Со временем вы замечаете, что пальцы теряют связь с нервной системой.
Они перестают сжиматься-разжиматься и вообще на что-либо реагировать. Как правило, для достижения такого состояния в холодных широтах достаточно всего лишь десяти минут. На отведённое вам шокирующее пребывание в вынужденном «купании» единственным и жизнеспасительным «товарищем», маневренной «лодкой» и надёжным «причалом» был и всегда остаётся ваш надоевший оранжевый спасжилет. Прочувствуйте это и отнеситесь к нему со вниманием.
В вашем «спасателе» сидит плавучесть силой в полторы сотни «ньютонов», что вполне соответствует способности жилета поддерживать на плаву немалый вес равный 15 кг. Погружённое в воду тело среднего человека «затянет» лишь на две трети данного показателя.
Оставшаяся треть полного веса — это предусмотренный запас гарантированной плавучести. Возможно, именно та часть необходимого резерва, которая предусматривает желаемое увеличение веса… серого мозгового вещества продолжающих выпадать за борт «мореходов». Ведь любой из них, я уверен, никогда не пожелал бы услышать на палубе страшную команду: «Человек за бортом!»
